Последний раз моё чтение опусов Солженицына (говорящая фамилия) закончилось где-то ближе к концу его фантастического триллера «Архипелаг Гулаг» — ему бы сценарии для голливудских ужастиков писать. Вроде бы описывает порой, возможно, и вполне реальные факты, но так их выворачивает, гиперболизирует, что произведение превращается в фарс. Хотя, может, он специально так писал, находясь под колпаком ЦРУ, у которого выпрашивал себе Нобелевскую премию. Такой был заказ, западный зритель привык к Голливуду.
Под конец жизни Александр Исаевич, вернувшись на родину, взялся за тему, как обустроить Россию. Прочитал сейчас отрывки из его «Россия в обвале» 1998 года и тут есть повод задуматься над тем, что происходило в бывших республиках СССР в конце 80-х, особенно если сравнивать с нынешней Украиной. Солженицын сетует, что в России люди не волновались о судьбе соотечественников в Средней Азии, но на деле в крупных российских СМИ этот вопрос вообще никак не освещался, говорили только про притеснение русских в Прибалтике. Интернета тогда не было, откуда людям было взять информацию.
Натравливание местных нацменов на русских — это была хорошо спланированная операция (организовала её местная национальная элита по заказу ЦРУ в обмен на обещанные привилегии для себя), я читал воспоминание очевидцев, как на те же митинги местную молодёжь те, кто постарше, загоняли. Становились вперёд и назад колонны и гнали людей на площади орать и возмущаться по поводу русских.
Геноцид русских в бывших республиках СССР — это была подготовленная на Западе операция, цель была проста — окружить Россию кольцом недружественных стран, чтобы максимально ослабить. Колония должна быть под надёжной властью колонизатора. На фото типичные митингующие дурачки, таких хомячков под разными поводами выгоняют на площади — поучаствовать в движухе, потусоваться, якобы за что-то побороться. В конце их всегда обманывают, навар получает лишь небольшая группа тех, кто ими манипулировал. Теперь они и их потомки живут в нищете и ездят на заработки в Россию. Митинги — это способ решения проблем для дураков. В толпе люди теряют разум, становясь стадом, которое ведёт пастух и становят, поэтому на митингах ничего не решается народом, лишь одна группа элиты так давит на другую, перераспределяя в свою пользу блага.
Сейчас ЦРУ абсолютно те же методы пытается применить уже для раскола России на области — возбуждение местных нацменов, которых «угнетают русские и Москва». Это запланированный второй этап уничтожений русской цивилизации. Люди думали, что с крушением СССР всё кончилось, но на деле только началось. Это была не точка, а лишь многоточие. Второй этап — уничтожение России, третий — уничтожение самого сознания русского челвоека и превращение его в колониального раба страны Третьего мира, из которой будут качать ресурсы в обмен на фантики от жвачек.
Люди спорят, какая теория, внедряемая пропагандистами в общество, верна, где правда, легко покупаются на новые сочинённые для них сказки. На деле идеология просто прикрывает интересы и аппетиты групп элиты. Это бизнес, борьба за власть и не более. Кучка элиты должна обеспечить себе надёжное существование на вершине властной пирамиды, для этого для масс сочиняются басенки, чтобы ими управлять и их обирать. Вот и вся схема, как я люблю говорить.
Но задумываться приходится вот ещё о чём. С развалом СССР из среднеазиатских республик выгнали русских, а сейчас эти нацмены и их потомки едут массово на заработки в ненавистную Россию. Более того, гастарбайтеров в Россию буквально тащат, дают им работу, пенсии недавно Медведев предлагал выплачивать гастарбайтерам, которые трудятся в России. Они здесь активно размножаются, получают гражданство. Пока сейчас эти чужеземцы молчат, у них мало силы. Но их дети, рождённые в России, уже не будут работать на стройках и мести улицы, они подымутся выше по социальной лестнице, их внуки — ещё выше. И вот тогда они скажут своё слово, подымут глаза от пола. И что это будет за слово, Солженицын вполне неплохо описал. Самое интересное, будучи сами нацистами, эти приезжие ругают русских за нацизм, за то что их после всего, что они сделали, не любят.
Если вспомнить более давнюю историю, то антирусский национализм в Средней Азии всегда имел место быть. Он активно проявлялся в кризисные для российского государства периоды, когда центральная власть ослабляла свою хватку, а националисты и бандиты всех мастей сбрасывали маски и давали волю самым низменным инстинктам. Достаточно вспомнить о знаменитой волне антироссийских восстаний в 1916 году накануне революции, затем была Гражданская война, во время которой басмачи первым делом старались расправляться с русским населением. Сталину железной рукой удалось на некоторое время приостановить произвол, но после его смерти всё постепенно вернулось на круги своя.
Любопытна ещё байка от работодателей, что мигрантов завозят, т.к. местные не хотят работать. Надо только уточнять — за те нищенские зарплаты. Российская власть прямо поёт на все голоса: «Мигранты нужны России!» По сути они выполняют роль штрейкбрехеров, лиц, нанимаемых на стороне во время забастовки, занимающее сторону администрации в её споре с забастовщиками и поддерживающее её своим выходом на работу в период забастовки. Ничто не ново под Луной, как говорится, старые схемы.
Найдутся, конечно, те, кто будет рассказывать очередную историю про старого суперслесаря, которого начальство не отпускает на пенсию, т.к. некому его заменить и подняло ему зарплату до целых 50 тысяч рублей (эта сумма в провинции символизирует, очевидно, для людей достаток уровня олигарха). Ребята, не надо заниматься мозгоёбством, достаточно проехаться по провинции, чтобы понять, что происходит.
При этом от мигрантов ещё и криминал. Когда видишь перед собой в очереди в Сбербанке таджика в оранжевой робе, который спокойно отправляет а родину пол миллиона рублей переводом — по неволе задумываешься, откуда у него такие деньги взялись. И не один раз я это видел. А потом в криминальной хронике мелькает, как репортёра, возвращавшегося вечером домой четверо гастарбайтеров прижали к земле и вытащили из сумки дорогую камеру и другие случае в таком духе. Например, как таджик, сидя на кассе делал электронные клоны банковских карты, которыми расплачивались люди, а потом продав их на чёрном рынке кардерам, уехал с крупной суммой на Родину. Это во времена СССР люди из соседних республик были свои, а теперь они — чужие, хотят жить по-своему и культивируют у себя в странах русофобию. Не мало мигрантов даже не знают русского языка, с трудом изъясняясь. Деньги утекают в чужую страну, а чёрный рынок рабочей силы лишает государство налоговых сборов. Временщики, занявшие государственные посты, озабочены лишь бы как им сиюминутно хапнуть. Это типичная местечковая колониальная элита.
Впрочем, сейчас во всём мире вопреки протестам насильно ввозят мигрантов в страны и внедряют в местное общество с целью его размытия и чтобы стравить пришлых с местными. В Европу завезли арабских боевиков, в США гонят толпы из Латинской Америки, Австралию заселяют китайцами и индусами. А потом оформившиеся национальные группы стравят с друг другом провокаторы, как это уже было. Сценарий заранее известен — так уже было много раз.
Итак, читаем отрывок Солженицына. То, что именно так всё было, подтверждает множество свидетельств от очевидцев, так что в этом я ему верю.
«Русский, езжай своя Россия!», «Убирайтесь, пока всех не перережем!», «Пошли вон с нашей земли, проклятые!». А в Средней Азии выставляли и такой лозунг: «Оставайтесь тут, нам нужны рабы!» Оскорбляли на улицах, в трамваях, в самых людных местах, приставали к женщинам. От русских из азиатских республик я получал об этом письма ещё в Вермонте, потом много больше в России.
Живя на своих привычных местах, где провели они всю жизнь, а то и отцы-деды их, – проснувшись в своих домах, внезапно узнали, что они живут – за границей, нежеланные, теснимые и даже ненавистные чужеземцы. Как можно освоиться с таким? Переработать в сердце, в груди, в голове? Советская «дружба народов», о которой столько мы слышали од и баллад, – вмиг оскалилась с враждебностью, подавлявшейся, но, значит, никогда и не затихавшей. (И глубже в историю: значит, и за столетия совместной жизни мы не расположили к себе эти восточные народы. А – возможно ли такое вообще? Много ли мы видим иных примеров по земному шару? Хорошее – принимается как должное и легко забывается; плохое – питает жар национальных обид).
Кто были эти наши соотечественники, осевшие на окраинах? Из ссыльных, из эвакуированных или из посланных – лучшие работники, инициативные, сметливые, профессиональные, с повышенной долей специалистов средь них. Это они принесли на окраину науку и высокую культуру, это они развили там всю технику, индустриализацию. (В Таджикистане, по официальным советским данным, после революции «поднялось производство в 210 раз»! – уж каким бы методом ни считано, а: из ничего создали всё). Или множество сосланных «раскулаченных» и их потомки – никак не худшие труженики, неленивые, работящие, непьющие. (Вспоминаю республиканскую онкологическую больницу в Ташкенте, где я лежал: ведь вся она держалась только русскими переселенцами да ссыльными). И теперь поднималась волна выживания прочь, отъёма квартир, земельных участков. И смеются над ними, что Россия бросила их беззащитными. Сплошь выталкивают с должностей высокооплачиваемых на оплачиваемые низко. Даже в столичном Ташкенте на русском кладбище ломают ограды могил, портят или расхищают надгробия. Резко оттеснили русскую молодёжь от институтов. Русские школы ограничивают или вовсе закрывают. Русский язык как язык обучения – во всех государствах СНГ вытесняется, историю преподают в трактовке «титульной» нации. А годы, вот, утекают – уже протекло таких 7 лет, немного до полной школьной жизни ученика. И таких российских школьников в СНГ – миллионы.
И ещё же (немало таких случаев знаю): «чужеземцам» прекращают платить пенсию, заработанную в едином СССР, но в другой республике: «Вам дали её в другом государстве, там и получайте!» (Если же здесь получал, то отъезжающему не дают справки о пенсии). И компенсацию реабилитированным, бывшим зэкам, ссыльным: «Осуждён был не в нашей республике? Там и получай!»
Слезы – звенят даже в письмах. За что им так досталось (и с такой внезапной крутостью)? Родина отказалась от них – за что? Они всё ещё, всё ещё надеются на покровительство России… Тщетно.
Одни, обескураженные, отначала остались терпеть до конца. Покинутые, униженные – смиряются с уделом учить детей на чужом языке. В других вспыхнул естественный порыв: уехать в Россию! Бросались к российским новопосаженным послам и консулам – встречали у них непроницаемое безразличие. Получить российское гражданство? – длиннейшая волокита, так что легче рискнуть и поехать в Россию без гражданства. Тогда действовать самим? Продать квартиру? (Они враз подешевели). В иных республиках им запретили продавать. Тогда обменять большую на меньшую, чтобы бросить даром меньшую? Запретили и менять. Власти препятствовали и заказывать контейнеры для домашнего имущества. Потом – запрещали вывозить мебель: это – достояние Республики! «Понятия «личное имущество» не существует» (ответ в Туркмении).
И ещё же, добавить: в иных республиках, как Азербайджане, Киргизии, Казахстане, Таджикистане, вспыхивали «горячие точки» – междоусобная резня, насилия, пожары, эти огненные вихри сами выталкивали уезжать.
А где – и не «горячие»? В республиках Закавказья и Средней Азии – русским не стало, нет места, и не будет! И уехать – самый естественный выход. Да статистика показывает, что отъезд русских из Закавказья начался и тёк уже с 60-х годов, уже к концу 80-х уехала пятая часть, это процесс исторически неумолимый. (Я в Грузии ещё в 1937 слышал горькие жалобы русских на притеснения от грузин и невозможность сыскать справедливость. И в Казахстане видел сходное: добиться правды через суд над казахом – исключено). Со второй половины 70-х годов начался отток русских и из Средней Азии. С 90-х годов потоки отчаянных возросли до сотен тысяч. Из Таджикистана, так упорно (и бессмысленно) защищаемого нашими пограничниками, из русских ещё не бежали только пожилые да бедные, но до них у нас вниманье не доходит. Нам там – не жить, и если б это поняли российские власти – может быть, облегчились бы ещё миллионы судеб.
Самодовольные наши правители, когда с лёгкостью подписывали мгновенный распад страны, безо всяких договоров и условий, – разве задумались, что значит резать по живому телу? Ни в одном российском заявлении после Беловежа память и забота об этих брошенных не прозвучала, а уж тем более не была объявлена со стороны России открытая возможность всем отторгнутым, любому-каждому, в любой изъявленный момент свободно получить российское гражданство. (Да хотя б оценили, что возврат отторгнутых на родину – при нашем миллионном вымирании – массивный жизненный государственный интерес. Ведь пополнили бы наш редеющий народ!) Российские власти, занятые своими расчётами, интригами и провалами, за 7 лет не нашли в себе твёрдости или смелости сделать решительное движение в защиту соотечественников, брошенных в СНГ. Да ведь упаси Бог расстроить гармонию Содружества! У восточных правителей робко попросили «двойного гражданства» для этих защемлённых; но, кроме Туркмении, нам везде отказали.
Но о ком здесь идёт речь? вызволять кого – долг России? Юридическая сторона сильно запутана «советским гражданством»: одно оно и было у всех ныне живущих, но мгновенно лопнуло у двухсот миллионов. (Об этом-то и должны были озабоченно подумать составители Беловежского соглашения!) Сказать, что надо вызволять российских граждан? – но таких не было до 1991. Значит: всякого, принадлежащего к одной из нынешних российских национальностей, не имеющего этнически своего государства в СНГ и желающего жить именно в России. Отвеку выбрала Россия непростую стезю быть страной многонациональной – и ни от кого своих она отказываться не может.
Хотя бы, используя направленность нынешнего мирового общественного мнения, громко и постоянно требовать защиты прав каждого нашего там отмежёванного? Да где там. Безвольно отдавши миллионы этих людей, российские правители не имеют ни способности, ни охоты защищать их. Да и в международном мнении есть тоже свой разбор: кого где модно защищать, а кого где нет; отрезанных русских – слегка защитили только в Прибалтике, и надолго ли? 22.3.97, после встречи с Клинтоном, наш Президент (Б. Н. Ельцин) обмолвился и так: «Не будем ссылаться, что в Прибалтике притесняют русских» (в Риге в 1998 уж зашло за край, слишком явно). Хотя бы, как нынешняя Германия зорко печётся о немцах в России – помощью их инициативам, организацией, деньгами, делегациями к ним? И мы бы так? Нет, конечно, нет.
* * *
Однако из Казахстана, где казахов, со всеми переселенческими усилиями Назарбаева, всего 40%, а русских до 7 миллионов и ещё же множество украинцев, 2/3 миллиона немцев, поляки, – уезжать стыдно, это немощная капитуляция. Не большинству же бежать от меньшинства. Вся республика воздвигнута русскими, раскулаченными, ссыльными и зэками. («Русскими» зовут там всех не-казахов и не-среднеазийцев. Там же и остатки четырёх казачьих войск – Уральского, Оренбургского, Сибирского и Семиреченского – с 400-летней традицией).
После объявления Казахстаном независимости отношение к русским сразу резко ухудшилось. В поспешной конституции объявили многонациональный Казахстан «государством самоопределяющегося казахского народа», казахский язык – единственным государственным и официальным, и закон: что «противодействующие реализации государственного языка» подлежат лишению гражданства: не хочешь говорить по-казахски – хоть убирайся прочь, хоть пропади на месте. (Потом – допустили русский язык «для деловых общений».) Ускорилось вытеснение русских со служебных постов. Успешно преграждают выдвижение русских депутатов от русскоязычных районов, а всё же избранных – кого вытесняют потом. Требования русскоязычного населения вести в русских школах русский язык, литературу и историю по российским программам обрываются, объявляются «экстремизмом, нарушающим суверенитет Казахстана». Допуск русского языка в вузы резко ограничен, почти всюду – обязательные экзамены на казахском языке.
Прекращается трансляция одного за другим российских телеканалов; ещё интенсивнее сокращается внутриказахстанское и областное телевидение на русском языке. Русская печать лишается материальной базы, угасает, резко сокращается. Искусственно прерывается подписка на российские издания. За новостями, за русскими газетами – ездят в Омск. И кому надо послать важное письмо в Россию – казахстанской почты (и цензуры) избегают, просят с оказией опустить в России. На севере Казахстана, в самых наирусских областях, – было несколько случаев сожжения православных храмов, нападение на епископа – бушевали отряды казахских националистов («Азат», «Алаш»). По всему Казахстану города и селения с исконно русскими названиями сплошь переименовываются по-казахски.
Назарбаев подытожил: «в Казахстане русского вопроса нет», возбуждение его, дескать, – подобно тревоге о судетских немцах в 30-е годы (24.11.93). А чем он «обеспокоен»? – «русским империализмом» (январь 94-го, Давос). (Несмотря на грубые нарушения процедуры выборов в Верховный и местные советы, отмеченные многими иностранными наблюдателями, в мае 1993 отчёт вашингтонского Белого дома гласил: права человека в Казахстане – соблюдаются. А вскоре после разгона Верховного Совета один американский наблюдатель даже назвал Назарбаева «учителем демократии». Не видят?.. Нет, видят, как им выгодно).
Но при таком многочислии, как у русских в Казахстане, – многие народы сумели бы себя отстоять.
Вот тут-то проступает болезненная русская слабость – неспособность к самоорганизации. Мы там, увы, не народ, а разрозненные лица, не имеющие живоспособных этнических организаций и лидеров. Только казаки, так жестоко разгромленные в советское время, нашли в себе силы к сопротивлению – но их отчаянные попытки казахские власти давят, избирательно по самым смелым, – взломами квартир, избиениями, наручниками, вымариванием в тюрьме, сроками по ложным обвинениям. Всякие самозащитные действия подпадают под «разжигание национальной розни». (Пожилую русскую женщину-адвоката тащили волоком по земле из дома до машины, на арест).
И – темно будущее этих наших миллионов в столь демократичном восточном ханстве. Грядущее перерождение нескольких миллионов русских людей? переплав одного этноса в другой, даже расы в расу? – это шрам на столетие и более.
Стотысячные потоки беженцев из Казахстана начинают и опадать (1994 – 304 тыс., 1995 – 191 тыс., 1996 – ещё ниже): у людей подрывается вера в родину и что они кому-то здесь нужны.
И всё – при полном безучастии властей российских.
* * *
Но добавлю горчайшее. Сколько ни ездил я по областям России, встречался со множеством людей – никто ни в личных беседах, ни на общественных встречах, где высказывались самые многосотенные жалобы на современную нашу жизнь, – никто, никто, нигде не вспомнил и не заговорил: а каково нашим тем, отмежёванным, брошенным, покинутым?
(Разве только попадались сами беженцы, тогда – они и говорили. На ставропольской встрече беженка из Грузии: «В любой момент ударят за то, что говоришь по-русски. Выталкивают из людей»).
За чужой щекой зуб не болит.
Горько, горько – но кого упрекнёшь? Так расколот до основания быт, так перевёрнута вся жизнь, людям только-только что устоять на ногах самим.
Мы утеряли чувство единого народа.
