Славянское неоязычество настолько поражает своей ненавистью к русской православной культуре, русской истории, современной науке, а часто и просто к здравому смыслу, что обычный человек отказывается верить в отечественное происхождение этой квазирелигии. Так появляются различные теории возникновения «родноверия», подогреваемые совершенно реальными фактами. Известно например, что самые первые неоязыческие «волхвы» и «пророки» (украинцы В. Шаян и Л. Силенко) начинали свою проповедь славянского неопаганизма не на исконных славянских землях, а в Великобритании, Канаде и США.
В свою очередь некоторые «славянские жрецы» (А. Хиневич, Н. Левашов) конца ХХ века начинали неоязыческую проповедь в России только после возвращения из США и Израиля. Учитывая, что ряд неоязыческих «волхвов» имеет неславянскую внешность и не брезгует заимствованиями из каббалы и иудаизма для своей псевдорелигии, некоторые делают из этого вывод, что «родноверие» — проект западных спецслужб или новый еврейский проект. Учитывая вскрытое финансирование, когда экстремистскими сектами неоязычников серьёзно занялось ФСБ в начале 10-х, это недалеко от истины. Да, это иностранный проект, развиваемый в информационном пространстве для развала России на национальные княжества-«банановые республики».
Однако проект внедрения неоязычества в умы русских людей начался не в 90-е, а раньше, ещё при СССР. И в этом статье мы рассмотрим некоторые конкретные моменты, как это было.
Часть 1. Становление советской власти и первая вспышка интереса к «родноверию»
Почва для возникновения славянского неоязычества обнаруживаются в поздней дореволюционной России — творчестве И. Стравинского, К. Рериха, А. Блока. Однако твердой эта почва стала только с началом процесса радикальной дехристианизации и красного террора, запущенного революцией. Первая попытка возродить «древнеславянскую веру» произошла в 1918 году. Она принадлежала кровавому палачу русского и польского народов, военачальнику РККА Михаилу Тухачевскому, который был одержим идеей уничтожения христианства, как и многие большевики.
М.Н. Тухачевский. Часто его именуют Красным Бонапартом, намекая на его колоссальные амбиции. Якобы книги про Наполеона всю жизнь были настольными для Тухачевского. Судьба этого кровавого убийцы типична для старых большевиков. Сначала они, как им казалось, безнаказанно творили террор в стране, а потом стали сами в итоге жертвами. Многих из них наказала жизнь в лице Кобы, не терпевшего тех, кто хотел покуситься на его власть.
Минаков С. Т. в своей книги «Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина» приводит один любопытный случай, имевший место в лагере военопленных в Ингольштадте.
«Однажды, – вспоминал П. Фервак, французский офицер и товарищ Тухачевского по плену, – я застал Михаила Тухачевского очень увлеченного конструированием из цветного картона страшного идола. Горящие глаза, вылезающие из орбит, причудливый и ужасный нос. Рот зиял черным отверстием. Подобие митры держалось наклеенным на голову с огромными ушами. Руки сжимали шар или бомбу, что именно, точно не знаю. Распухшие ноги исчезали в красном постаменте… Тухачевский пояснил: «Это – Перун. Могущественная личность. Это – бог войны и смерти… славянам нужна новая религия. Им дают марксизм, но в этой теологии слишком много модернизма и цивилизации. Можно скрасить эту сторону марксизма».
Подтверждая свидетельства французского лейтенанта, офицеры-однополчане вспоминали, что в октябре 1917-го Тухачевский «из плена принес с собой маленьких деревянных идольчиков. Сам их там вырезал, сам производил перед ними какие-то ритуальные молебствия, просил в чем-то их помощи.
Цуриков Н.А. в своей работе «Генерал Тухачевский» также подтверждает рассказ Фервака о языческом идоле, сконструированном Тухачевским. «Я, прочтя, у г. Фервака рассказ об отвратительном «идоле Перуна», которому будто бы поклонялся молодой семеновский подпоручик, с самостоятельной историософией и сложившимся мировоззрением, припоминаю, – признается Цуриков, – что я видел эту куклу. Как-то, зайдя в комнату к Тухачевскому и увидав в углу какую-то размалеванную образину, я (человек воспитания деревенского и принципиально простого) с некоторой гадливостью спросил: «Что это за чучело!?» Тухачевский (не без увлечения, но явно несерьезно) сообщил, что это бог Ярило, сооруженный ихней комнатой на масленице. Конечно, если бы он при мне и серьезно стал возносить ему молитвы, я бы постарался добиться отправки больного товарища в психиатрическую больницу».
Когда Тухачевский стал «персоной, членом Реввоенсовета и командармом, им был составлен проект уничтожения христианства и восстановления древнего язычества как натуральной религии. Докладная записка о том, чтобы в РСФСР объявить язычество государственной религией, была подана Тухачевским в Малый Совнарком». Возможно это была шутка, но ненавидел христианство он вполне серьезно и причины этого явления в еврейской среде многой мной были изложены в статье «Еврейский вопрос. Тысячи лет метаний».
Его предложение было поставлено на повестку дня для обсуждение, но Совнарком предпочёл основание новой коммунистической «религии» играм в «древнеславянство». «Религия» эта, впрочем, немало походила на древние культы в их слепом поклонении материи, обожествлении вождей с мавзолеями…
Тухачевского можно считать первым неоязычником России. Как и он, последующие идеологи славянского неопаганизма оказывались сторонниками коммунистической идеологии.
Основатель украинского «родноверия» Владимир Шаян во время становления популярной среди патриотической молодежи Западной Украины ОУН был верным членом ЦК КПЗУ (коммунистической партии Западной Украины) и тесно сотрудничал с журналом пролетарских писателей «Окна» (1927-1932). Современным последователям В. Шаяна нет смысла скрывать этот факт, поскольку это было очевидно даже для его друзей в диаспоре.
Мирослав Шкавритко, небезызвестный глава религиозного направления Святая Украинская Вера — Родная Вера (СУВ-РВ), который совершил поминальное богослужение над урной с прахом В. Шаяна и принял её на сохранеие в 1974 г., признавал и по своему оправдывал членство последнего в КПЗУ: «Считать «это непростительным преступлением», что он «забрёл к компартийцам» в молодости, хотя позднее отрёкся от них и против них воевал, потому что не нашёл у них правды, могут лишь злобные пропагандисты».
Юрий Лесовой — популяризатор истории Украины и сторонник родноверчества — был знаком с В.Шаяном в молодости и поддерживал с ним отношения в Англии, где оба проживали в послевоенный период. Он сообщил некоторые подробности о членстве последнего в КПЗУ: «Я познакомился с Шаяном ещё в 1930 году во Львовской тюрьме. Тогда Шаян попал в тюрьму за то, что он был членом ЦК КПЗУ — а я попал за принадлежность к УВО — ОУН. В тюрьме с Шаяном — убеждённым коммунистом — я не подружился, но тут в Англии мы возобновили знакомство. Он бывал у меня, а я у него. Шаян оставил коммунизм потому, что в том ЦК — Коммунистической Партии Западной Украины — на 15 членов — 12 были жиды, 2 поляка, а он один — украинец. Бросив коммунизм Шаян увлёкся ведизмом — в университете изучал санскрит».
Когда Шаян в 1934 году, в связи с падением авторитета Советов на Западной Украине, отказался от коммунистической идеологии, в этом же году Шаян получил на карпатской горе Грехит «мистическое откровение» о необходимости возрождения «староукраинской веры», после чего увлекся теософией и масонством.
Другой украинский неопаганист, Лев Силенко («пророк» Орлигор), в молодости работал корреспондентом газеты металлургического завода имени Сталина. Интересно, что в 1940 году он вступил не в ряды УПА, а добровольно пошел в советскую красную армию, где стал лейтенантом-политруком. После вербовки гитлеровской контрразведкой Силенко помогал выявлению украинских подпольщиков, контролировал группу ОУН-М в Киеве и редакцию газеты «Нове українське слово», сливая Абверу всех заподозренных в нелояльности гитлеровской власти украинцев. Возможно именно поэтому «великий пророк» отважился посетить свою родину только через 17 лет после обретения ей независимости, но умереть все же решил в Канаде.
С советской властью тесно были связаны не только неоязычники-эмигранты. «Автохтонные волхвы» также были верными сынами СССР.
Часть 2. Языческий ренессанс хрущёвских времен
С эпохой Никиты Сергеевича Хрущѐва, люто ненавидевшего христианство и обещавшего всему миру показать «последнего попа СССР», начинается своеобразный неоязыческий ренессанс. Чтобы окончательно вытеснить «религиозные предрассудки» и ядовитые «рудименты» христианства из жизни советских граждан, со второй половины 1950-х годов партработниками затевается возрождение отдельных языческих обычаев под видом «социалистической обрядности». Поскольку христианство считалось подлежащим уничтожению зловредным суеверием, конструирование «социалистических обрядов» происходило на основе народных праздников и дохристианских верований.
Из всего образования у Хрущёва, по его словам, учёба грамоте в детстве зимой у попа за мешок картошки. Очевидно, воспоминания об учёбе у него остались не очень хорошие, раз он так рьяно объявил священникам войну.
«Ликование в честь природы, в честь солнцестояния» представлялось советским чиновникам идеологически менее опасным, чем поклонение Иисусу Христу и почитание Богородицы. Некоторые советские специалисты даже призывали к реконструкции образов языческих богов (Ярилы, Лады и др.), трактуя их как некие «художественные образы». При этом само понятие «религия» они сознательно отождествляли лишь с мировыми религиями, представляя дело так, что цель новой кампании — восстановление самобытных черт народной культуры, веками подвергавшейся гонениям со стороны церкви.
Во многих республиках в различных структурах власти от Советов министров до поселковых советов, включая колхозы и совхозы, были созданы Советы по пропаганде и внедрению новых «социалистических обрядов». Так, благодаря деятельности советских «государственных проповедников» в быт советских людей вошли праздники «Проводы зимы» и «Русская берёзка», был возрождён праздник «Купалы».
Роль советской пропаганды в деле «возрождения родноверия» признают и сами неоязыческие идеологи. Вот что пишет по этому поводу «волхв» Иггельд:
«Неизбежной кульминацией в возвращении языческой Традиции становятся Олимпийские игры. Я прекрасно помню их, со всей языческой пышностью и античной подноготной проведенные в Москве в 1980-ом, они оставили неизгладимое впечатление у современников ощущением радости. Божественный огонь, зажженный по традиции в Элладе от лучей Гелиоса, сошедший из Вышнего мира, был пронесен по городам и дорогам нашей Отчизны».
«Волхв» Огнеяр дополняет своего коллегу:
«Если мы глянем на герб Советского Союза, это чисто языческий герб, он содержит огромное количество языческой символики, серп — символ Матери Земли, молот — символ отца Сварога, их соединение — священный брак, озаряющее землю солнце, Велес — символизируемый снопами, красная лента с надписями на национальных языках, что мы едины в русском, советском народе. Там очень много языческой символики».
Хрущёвская пропаганда языческого наследия не осталась безответной, тем более, что сам характер атеистического образа жизни в СССР способствовал расцвету языческих и оккультных настроений. Насаждение языческих обрядов на официальном уровне под флагом борьбы с церковью в СССР породило первых советских идеологов славянского неоязычества.
Одним из них стал специалист по семитским языкам и преподаватель Высшей Партийной Школы при ЦК КПСС Валерий Емельянов. С 1970 года он начинает распространять свои идеи в качестве лектора при Ленинском райкоме КПСС в Москве.
Другим неоязыческим идеологом, винившем христиан в уничтожение «великого дохристианского культурного наследия», стал Алексей Добровольский («волхв» Доброслав). Патриарх русского неопаганизма Добровольский в молодости состоял в Комсомоле, однако в 1957 году вышел оттуда с началом десталинизации в знак протеста против «наплевательского отношения к памяти Вождя» (Сталина). После освобождения из психиатрической больницы в 1961 году ради получения московской прописки Доброслав дал согласие на сотрудничество с КГБ, как потом оправдывался, «по глупости, по молодости думал перехитрить чекистов».
Несмотря на симпатии к национал-социализму, Доброслав незадолго до смерти и стал прямо называть себя «анархо-коммунистом» и «народным социалистом», а его сын Сергей Добровольский («волхв» Ратислав/Родостав) в 2011 баллотировался в Законодательное собрание по спискам Коммунистической партии РФ. Доброслав считал, что древнеславянский общинный строй и коммунизм — одно и то же.
Часть 3, Большой старт проекта «славянское родноверие» при Андропове.
Ярый борец с русизмом, либерал Юрий Владимирович Андропов использовал для подавления его все средства. И, конечно, не мог пройти мимо столь эффективной методы, как подмена здорового русского самосознания антирусским языческим дурманом под видом «возвращения к древнерусским традициям». Таковая подмена представлялась особенно важной на фоне тысячелетия Крещения Руси и пробуждения религиозных стремлений в обществе. И особенно эффективной в условиях, что советские «шатовы» (имется в виду — советский священник Аркадий Викторович Шатов) сперва обращались к русскости, а лишь затем – к православию.
На этом и сконцентрировались «лубянские волхвы», предложив заменить «культурный элемент» русскости в виде православия – «древней верой». И вот, уже бородатые активисты (в т.ч. из общества «Память») стали распространять с рук «подпольную» литературу с мантрами об истребивших великую языческую культуру и поработивших Русь христианах.
Либерал из КГБ Ю.В. Андропов — один из тех, кто занимался продвижением проекта неоязычества в России, чтобы ослабить религиозное влияние христианства на советские массы. Сейчас либералы тоже неоязычников поддерживают, т.к. все они против русского народа, хоть работают и на разных флангах и с помощью разных методов.
Многие славянские неоязычники убеждены, что «родноверие» буквально пришло из лесов, где мудрые седовласые волхвы столетиями скрывали ведические знания, доступные теперь всем благодаря Ютубу. В какой-то степени неопаганисты правы, если вспомнить, что Лубянка имела второстепенное значение по отношению к Первому главному управлению (ПГУ) КГБ СССР, которое с 1970-х годов располагалось именно в лесу (за московской кольцевой дорогой со стороны района Ясенево). С 1967 года КГБ возглавлял Юрий Владимирович Андропов, а с 1982 по 1984 год он возглавлял и всю страну. Именно на этот период его правления приходится масштабный старт «родноверия».
Предыстория этого старта, однако, кроется в появлению интереса к ненавистному «родноверам» православию. С началом 1980-х годов, несмотря на госмонополию в области религии, началось некоторое «православное брожение» в умах сначала советской интеллигенции, а после и народа в целом. В моду вошло «околоправославное диссидентство»: походы на Пасхальную Всенощную службу и вдруг ставшие атрибутом продвинутого интерьера старые бабушкины иконы, мода на предков-дворян, монархизм и белогвардейцев. Эта стихийная народная мода все более усиливалась с приближением даты Тысячелетия Крещения Руси, принимая угрожающие масштабы для советской идеологии.
Очень скоро многомудрые мужи из битцевского леса, бережно хранившие тайные «ведические знания», обратили внимание стихийный процесс, отчётливо представив себе его глубину и последствия. На памяти была Польша — социалистическое государство, в котором католицизм уже de-facto одержал победу над марксистской идеологией. Кроме того, было понятно, каким прекрасным поводом для обвинения коммунистического режима в СССР в ущемлении религиозных прав граждан со стороны Запада станет грядущее празднование Тысячелетия Крещения Руси.
Знали «лесники» и о том, что в той же Польше и Ватикане идёт подготовка к этой дате, что для советских верующих печатаются огромными тиражами подарочные Библии, православные иконы и религиозная литература; знали и о том, что такую же активную подготовку к юбилею ведёт РПЗЦ, где буквально при каждом приходе создаются миссионерские группы и идёт активный сбор духовной литературы для отправки в СССР.
Проигнорировать эту проблему означало поставить под удар весь советский строй. Спустить на тормозах юбилейные мероприятия и жестко перекрыть лавину «антисоветской» литературы для советских верующих, которая хлынет из-за рубежа, означало бы вызвать огромный международный скандал и товарный бойкот подсевшего на нефтяную и газовую иглы и зависимого от канадской пшеницы Советского Союза.
Гениальное решение проблемы нашлось легко. Оказалось, что большинство тех интеллигентов, которые украшали свои жилища старинными иконами, не являлись глубоко религиозными людьми, а свою «православность» воспринимали, в основном, как часть своей «русскости». На этом-то и был сделан главный упор: достаточно было подменить «православность» «родноверием». Благо, с 1950-х годов советские пропагандисты сознательно вырабатывали в советском обществе отношение к языческим верованиям и обрядам не как к религии, а как к «русскости» — бесценному культурному наследию, имевшему прямое отношение к этнической идентичности.
Такие взгляды партийное начальство стало раздувать с новой силой в преддверии близившейся тысячелетней годовщины принятия христианства на Руси. Чтобы отвлечь внимание народа от этой даты и вместе с тем обосновать незыблемость послевоенных территориальных границ СССР апелляцией к глубокой древности, советским руководством было инициировано широкое празднование 1500-летия Киева в 1982 году. А спустя три года по роману известного писателя-антисемита В. Н. Иванова был срочно поставлен фильм «Русь изначальная», насыщенный антихристианскими мотивами.
Советская печать наполнилась трудами Валерия Скурлатова и Владимира Щербакова, в которых славяне отождествлялись с индоиранцами, всеми вообще праиндоевропейцами и даже этрусками, а также рисовалась захватывающая картина их передвижений по всему евразийскому степному поясу с примыкавшими к нему землями. Эти авторы заложили основу неоязыческой фолк-хистори — для них не составляло труда найти следы древних славян в Малой Азии и Закавказье, объявить славян основателями Тбилиси или связать с Урарту. Древние передвижения и подвиги белокурых голубоглазых славян-ариев резко привлекли внимание ряда писателей-фантастов (Л. Жукова 1982, Ю. Никитин 1985).
Не отставали и украинские авторы, писавшие о связях славян с этрусками (Г. Марченко 1982, А. Знойко 1984) и о высокой славянской учености в эпоху язычества (И. Белоконь, 1982). В советскую художественную литературу также вводится миф о древних языческих письменах, якобы сохраненных «староверами» вплоть до наших дней (С. Алексеев 1986, Ю. Сергеев 1987). Одновременно с возрождением «правды» о дохристианском прошлом славян в художественной литературе резко усилился мотив обвинения христианской религии в посягательстве на «русскую душу», в уничтожении невосполнимых языческих духовных ценностей с целью порабощения «русичей» (А. Серба 1982, Ю. Сергеев 1987, Г. Василенко 1988, В. Ричка 1988).
Недостаток непосредственных исполнителей программы «славянское родноверие» не ощущался — нашлось множество добровольных помощников «лесного ведомства», в первую очередь из числа разного рода диссидентов-«стукачей». Из их среды, а также из среды инженерно-технической интеллигенции вышли первые «славянские волхвы»: А. Добровольский, Н. Сперанский, Г. Якутовский, А. Рядинский, К. Бегтин и др.
Появляются первые неоязыческие кружки под видом просветительских, оздоровительных и политических движений. В 1986 году было официально зарегистрировано ленинградское «Общество волхвов», членами которого стали ученики преподавателя марксизма-ленинизма Виктора Безверхого («волхв» Остромысл) из числа курсантов военных и милицейских училищ. Откровенно расистская пропаганда повлекла предупреждение КГБ, и общество формально было распущено, хотя фактически продолжало свою деятельность до 1990 года, когда преобразовалось в неоязыческую общину «Союз венедов».
Будучи почитателями идей Гитлера и Гиммлера, «венеды», как и Доброслав, не гнушались теплыми отношениями с Ленинградским обкомом Коммунистической партии. После распада СССР эта община стала колыбелью для неоязыческой секты «Схорон еж словен» во главе с фельдшером детсада Владимиром Голяковым («верховный жрец всех славян» Богумил Второй), который в августе 2003 года был уличен журналистами в сотрудничестве со «особыми Стражами Державными» (так Богумил именует работников организации-правопреемницы КГБ). Примечательно, что главное «столичное святилище Перуна» секты Богумила располагается в том самом битцевском лесу, откуда и пришло «родноверие».
Учредительное собрание неоязыческого движения «Русский Лад», возглавляемое председателем ЦК КПРФ Геннадием Зюгановым. 2012 год. Что любопытно, не так давно Зюганов заявил в эфире радио «Комсомольская правда», что первым коммунистом на планете был Иисус Христос. Политик также сравнил Нагорную проповедь с моральным кодексом коммунистов. До этого он ещё в 00-е утверждал, что верует в Христа. Но тут понятно всё, папаша Зю пытается привлечь избирателей из разных кругов.
Эпилог. Неоязычество после краха СССР
После 1988 года проект «родноверие», достигнув цели лишь частично, потерял былую актуальность для советских вождей. Несмотря на это, «волхвы первого поколения» продолжили своё дело. В 1989 году вместе с участниками «Клуба славяно-горицкой борьбы» Александра Белова («волхв» Селидор) Валерий Емельянов создал «Московскую славянскую языческую общину» (МСЯО). В том же году МСЯО провела первое в СССР открытое языческое «богослужение» в окрестностях Горьковской железной дороги, включавшее церемонию «Раскрещивания». Спустя несколько лет на основе МСЯО возникнут известные сегодня неоязыческие организации — ССО СРВ («волхв» Вадим Казаков), община «Триглав» («волхв» Богумил Мурин) и др.
К моменту краха СССР на волне разгула оккультизма как из рога изобилия посыпались «волхвы», «ведаманы», «ведуны». Многие начинали свою карьеру в качестве гастролеров-экстрасенсов, как, например, Александр Хиневич («славянский жрец» Патер Дий), создавший в 1990 году секту «Джива-храм Инглии» или Николай Левашов. В том же 1990 году появляется Алексей Трехлебов («ведаман» Ведагор), получивший от своего учителя в буддистском монастыре Тьянгбоче приказ «направить свою деятельность на духовное возрождение России».
В том же году Илья Черкасов («волхв» Велеслав) сшил себе «славянскую рубаху» из мешковины, перестал есть мясо, стричь волосы и ушел в «духовные искания». Начал также свою активную «просветительскую» деятельность выпускник Университета Марксизма-Ленинизма Владимир Истархов (настоящая фамилия Иванов или Гудман), автор книги «Удар русских богов», появление которой в конце 1990-х годов вызвало новую волну популярности неоязычества.
Так возникла современная квазирелигия, именуемая «родноверием». Её основателями выступили не анонимные волхвы X века, а homo sovieticus XX века. Насаждение языческих обрядов под флагом «борьбы с попами» на официальном уровне началось при Хрущёве, подготовив хорошую почву для мощного старта проекта «славянское родноверие» при Андропове. В целом период возникновения славянского неоязычества совпадает с эпохой становления и господства советской идеологии. А потом уже проектом занялись западные спонсоры, видя в нём возможность для раскола России.
